Сам рабейну писал про эти годы так:
На протяжении 5685-56886 годов рабейну ещё несколько раз ездил в Москву на собрание уже упомянутого комитета и на частные встречи. Через какое-то время комитет был переведён в Ленинград, где проживал рабейну. Там же проводились его совещания.
Одно из таких совещаний было созвано в мархешване в связи с всесоюзным религиозным собранием, созванным по инициативе ленинградской общины. Рабейну очень противился этому, и выступил против этого "собрания" с открытым письмом.
Противодействие рабейну вынудило организаторов отложить проведение этого "собрания" почти на год, до зимы 5687 года. Когда они снова попытались его организовать, рабейну снова выступил против этого. Это было в понедельник, 13 сивана 5687 года.
"В праздничные дни: 19 [кислева], Симхат Тору, Пурим, когда устраивают трапезы, которые длятся во многих местах по 8 часов, а то и всю ночь - я старался использовать это время для укрепления веры, побуждал к основанию хедеров и установлению и соблюдению ежедневных занятий Торой.
Речь моя была разделена на несколько тем: отдельно я говорил про нужды АНаШа, отдельно про всю общину в России. И все это - как языки пламени, которые озаряли даже самые далёкие уголки страны.
Одной из главных целей было донести до всех очевидный факт, что согласно законы страны, а каждый еврей является её гражданином, можно обучать своих сыновей Торе и соблюдать её без каких либо препятствий. Евсекция же не имеет никакого отношения к власти - они лишь обыкновенные люди, частные лица, с которыми мы можем судиться и с которыми мы можем бороться, как они борются с соблюдающими заповеди. И мы должны знать, что у нас тоже есть партия! И партия наша - она вовсе не политическая, вся её цель - лишь укрепляться во всем, что связано с иудаизмом. И в том, что касается этого - надо вести себя буквально с самопожертвованием.
По ходу, я приводил различные истории из жизни евреев во времена инквизиции и тому подобного, из всего того, что выпало на долю наших братьев в изгнании во всем мире. Не буду отрицать, что, по милости б-жей, эти слова оставили большой отпечаток не только на АНаШ и других б-гобоязненных людях, но и на простых евреях, а иногда и на интеллигенции, которые в течении этих двух лет, 85-86, хотя и были далеки не только от хасидуса, но и от Торы вообще, приблизились, слава Б-гу, снова к иудаизму."
На протяжении 5685-56886 годов рабейну ещё несколько раз ездил в Москву на собрание уже упомянутого комитета и на частные встречи. Через какое-то время комитет был переведён в Ленинград, где проживал рабейну. Там же проводились его совещания.
Одно из таких совещаний было созвано в мархешване в связи с всесоюзным религиозным собранием, созванным по инициативе ленинградской общины. Рабейну очень противился этому, и выступил против этого "собрания" с открытым письмом.
Противодействие рабейну вынудило организаторов отложить проведение этого "собрания" почти на год, до зимы 5687 года. Когда они снова попытались его организовать, рабейну снова выступил против этого. Это было в понедельник, 13 сивана 5687 года.
***
Ночью в среду, 14 сивана, рабейну проводил ехидус. Когда он закончил с приёмом посетителей и помолился маарив, его арестовали и отправили в Шпалерку.
18 дней, 11 часов и 15 минут провёл рабейну в Шпалерке, и в понедельник, 3 таммуза в 2 часа дня, его освободили из под ареста на условии, что он покинет город в тот же день и отправится в ссылку в Кострому на 3 года. Однако АНаШ, тмимим и все остальные религиозные евреи не прекратили свои старания, результатом чего было то, что по милости Ашема, через 9 дней и 17 часов пребывания в Костроме его отпустили полностью на свободу. 12 таммуза, во вторник, в его 47 день рождения, ему сообщили об этом, а на следующий день, 13 таммуза ему было передано постановление об освобождении.
В четверг, утром, он оставил Кострому и в эрев шабес койдеш главы "Пинхас", 15 таммуза, прибыл в свой дом в Ленинграде.
В шабат "Пинхас" 16 таммуза рабейну поднялся к Торе, благословил агомел и устроил благодарственную трапезу.
Он больше не мог оставаться в Ленинграде, и был вынужден переехать в Малаховку, под Москвой.
6 недель он провёл там. Это были тяжёлые и гнетущие дни. За это время стало очевидно, что не возможно оставаясь в России продолжать свою деятельность по укреплению еврейства.
В элуле рабейну поехал в Ростов на оэль отца, ребе РаШаБа. Праздники он провёл в Ленинграде. И в четверг, в исру хаг Суккот, рабейну покинул Россию и остановился в Риге, в Латвии.
18 дней, 11 часов и 15 минут провёл рабейну в Шпалерке, и в понедельник, 3 таммуза в 2 часа дня, его освободили из под ареста на условии, что он покинет город в тот же день и отправится в ссылку в Кострому на 3 года. Однако АНаШ, тмимим и все остальные религиозные евреи не прекратили свои старания, результатом чего было то, что по милости Ашема, через 9 дней и 17 часов пребывания в Костроме его отпустили полностью на свободу. 12 таммуза, во вторник, в его 47 день рождения, ему сообщили об этом, а на следующий день, 13 таммуза ему было передано постановление об освобождении.
В четверг, утром, он оставил Кострому и в эрев шабес койдеш главы "Пинхас", 15 таммуза, прибыл в свой дом в Ленинграде.
В шабат "Пинхас" 16 таммуза рабейну поднялся к Торе, благословил агомел и устроил благодарственную трапезу.
Он больше не мог оставаться в Ленинграде, и был вынужден переехать в Малаховку, под Москвой.
6 недель он провёл там. Это были тяжёлые и гнетущие дни. За это время стало очевидно, что не возможно оставаясь в России продолжать свою деятельность по укреплению еврейства.
В элуле рабейну поехал в Ростов на оэль отца, ребе РаШаБа. Праздники он провёл в Ленинграде. И в четверг, в исру хаг Суккот, рабейну покинул Россию и остановился в Риге, в Латвии.
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий